«Из многословной пьесы „Поздняя любовь“, к тому же перенасыщенной психологическими нюансами (о которые современники драматурга ломали перья и копья), здесь вычленили то, что близко, понятно и вечно. Сохраняя конфликт и глубину пьесы, выделили курсивом превратности любви, ценность высоких чувств и причуды альтруизма. Получилось симпатичное действо с четкими коллизиями и приятным послевкусием.»
Мария Кингисепп. Петербургский театральный журнал